Telekom SprachBox Hilfe

Wie schalte ich meine T-NetBox ein oder aus?

Wählen Sie die kostenfreie Nummer der SprachBox 0800 33 02424. Im Hauptmenü können Sie durch Drücken der Tasten 3-2-7 die Box ein- und ausschalten.



Kann ich selber einstellen, nach wieviel Mal klingeln die T-NetBox Anrufe entgegen nehmen soll?

Ja, wählen Sie die kostenfreie Nummer der SprachBox 0800 33 02424 an. Meldet sich Ihre Box noch mit T-NetBox, legen Sie bitte auf und wählen die kostenfreie Nummer 0800 33 09798 an und folgen Sie den Ansagen.



Kann ich meine T-NetBox übers Internet konfigurieren?

Nein, eine Lösung befindet sich zurzeit in der Umsetzung.

SprachBox Hilfe


pdf anleitung:

Kurzbedienungsanleitung SprachBox
Short manual SprachBox
SprachBox für alle Telekom Anschlüsse vor Juli 2008
Bedienungsanleitung für Standard-Anschluss, inkl. SprachBox, Stand: 03/2009

T-Net Box Anrufbeantworter einstellungen

Die T-Net-Box ist ein Anrufbeantworter für Telefonanrufe und Faxe im T-Net der Deutschen Telekom. Es handelt sich dabei um einen virtuellen Anrufbeantworter in den Vermittlungsstellen, der bis zu 30 Nachrichten speichert.

Zum Einrichten, Bedienung und Konfiguration benötigt man ein MFV-Telefon.
Die Einrichtung sowie Änderung während des Betriebs erfolgen unter der kostenfreien Rufnummer 0130 144770.

Für die T-Net-Box läßt sich 3 verschiedene Varianten einstellen:

1. Aufzeichnung im Besetztfall

Einschalten: * 555 #
Ausschalten: # 555 #

2. Aufzeichnung nach dem 3. Klingeln

Einschalten: * 888 #
Ausschalten: # 888 #

3. Aufzeichnung bei jedem Anruf

Einschalten: * 000 #
Ausschalten: # 000 #

Variante 1 und 2 lassen sich auch gleichzeitig nutzen.

###########################################


Anklopfen kostenlos
Während eines Telefongesprächs wird ein weiterer Anruf signalisiert. Der Anrufer erhält das Freizeichen.

Einschalten: *(Stern) 43 #(Raute)
Ausschalten: #(Raute) 43 #(Raute)
Status abfragen: *(Stern) #(Raute)
Anklopfer ablehnen: R(-Taste) 0

Rückfrage/Makeln kostenlos
Während eines Telefongesprächs kann ein zweites angenommen bzw. aufgebaut werden.

Zweite Verbindung aufbauen: R(-Taste) Rufnummer
Umschalten/Makeln: R(-Taste) 2
Aktive Verbindung trennen: R(-Taste) 1
Inaktive Verbindung trenne: R(-Taste) 0

Dreierkonferenz kostenlos
Über Rückfrage muß ein zweites Gespräch aufgebaut werden.

Dreierkonferenz aktivieren: R(-Taste) 3

Der Teilnehmer, der die Konferenz schaltet, muß einen Zuschlag zahlen, der dem Tarif RegioCall entspricht.

Unterdrückung der Übermittlung der eigenen Rufnummer an den Angerufenen CLIR kostenpflichtig

CLIR ein: Die Rufnummernunterdrückung ist ständig aktiv.(Standard)
CLIR aus: Die Rufnummerunterdrückung ist nicht aktiv.(Standard bei neueingerichteten analogen Anschlüssen)
CLIR fallweise: Die Rufnummernunterdrückung kann mit *(Stern) 31 #(Raute) Rufnummer unterdrückt werden.

Die Rufnummer wird bei Anrufen der Notrufnummern 110 und 112 immer übermittelt.
Anrufweiterschaltung kostenpflichtig
Ankommende Rufe werden wahlweise

* sofort
* nach 20 Sekunden
* bei besetzt

an einen anderen Anschluß weitergeleitet.
Sperre kostenpflichtig
Der Anschluß kann wahlweise ganz oder für Auslandsgespräche gesperrt werden. Die Aufhebung ist durch Eingabe einer Pin-Nummer möglich.

Verbindung ohne Wahl kostenpflichtig
Bei Abheben des Hörers wird nach 5 Sekunden automatisch eine vorher angegebene Rufnummer gewählt, sofern keine Rufnummer gewählt wurde.

automatischer Rückruf bei Besetzt CCBS kostenplichtig
Wenn ein Anschluß besetzt ist, wird beim Frei werden des Anschlusses ein Rückruf eingeleitet(Signalisierung). Durch Abheben des Hörers wird die Verbindung aufgebaut.

Gebührenimpuls kostenpflichtig
Der Gebührenimpuls wird übermittelt. Rabatte werden jedoch nicht berücksichtigt. Bei Gesprächen über andere Telefongesellschaften wird der Gebührenimpuls noch nicht übermittelt.

Суханов Н. Н. - автобиография

Суханов, Николай Николаевич

Суханов Н. Н.

(псевдоним; настоящая фамилия Гиммер; 1882—1940; автобиография) — род. в Москве 10 декабря 1882 г. Отец был мелким жел.-дор. чиновником, страдал алкоголизмом, умер в 1903 г.; но его я никогда не видал и того, что называют семьей, никогда не знал. Детство провел отчасти при матери, но больше при бабушке. Мать — умная и способная женщина, без интеллигентской культуры, из дворянской семьи, по профессии — акушерка; близок к ней никогда не был. Физически был слаб; в деятельности, свойственной детству и отрочеству, отставал от сверстников и обнаруживал склонность к созерцательности. Первые впечатления от жизни: недостаток средств и разговоры о разводе, тянувшемся безрезультатно много лет. Разговоры велись так, чтобы я не понял (отчасти по-французски); я понимал половину и всегда чувствовал себя перед посторонними людьми носителем каких-то постыдных тайн. Семи лет поступил в школу при фабрике, где служила мать. Учился хорошо, но с тех пор и до конца был очень слаб в математике. 10-ти лет поступил в гимназию в Москве. До 4-го класса жил на средства матери в дворянских, совершенно некультурных семьях. Много читал, страстно любил театр и музыку. 14-ти лет имел сильные впечатления от громкого процесса моей матери, содержание которого послужило материалом для драмы Л. Толстого "Живой труп". Мать была присуждена к тюрьме, я же начал давать уроки и жить самостоятельно. Работал очень много, но и не знал материальной нужды: обыкновенно один урок имел за стол и квартиру, на другом получал деньги, которые мог сберегать для летних путешествий. Гимназистом ездил по Волге, посетил Урал Кавказ, Крым, Киев и др. 16—17-ти лет развил большую педагогическую деятельность и в качестве первого ученика был поощряем учителями к тому, чтобы стать педагогом. Политикой к общественным движением совершенно не интересовался, естествознанием, техникой — тоже; но интенсивно читал и размышлял по вопросам истории, классической древности, религии, литературы, искусства. Почти никаких литературных опытов, особенно в области художественного творчества, которых не было до 1926 г. 17-ти, 18-ти, 19-ти лет был захвачен идеями Л. Толстого. От него воспринял критику политического режима и хозяйственного строя; это сделало меня "крайним левым" и побудило войти в нелегальные гимназические кружки для общего и политического самообразования. Но никаких признаков научно-общественного самосознания в то время констатировать у себя не могу. Другая сторона учения Толстого, отвлекая меня от выработки общественного мировоззрения, направила меня в сторону индивидуалистической философии, абстрактного самоусовершенствования, отрицания культуры и даже "неделания". К этому времени относятся первые литературные опыты в гимназическом гектографированном журнале, который я и редактировал. На многолюдном общем собрании московских гимназических нелегальных кружков мною был с успехом прочитан первый реферат (в начале декабря 1901 г.) на тему о пьесе Чехова "Три сестры". Реферат был пропитан идеями Толстого. К окончанию гимназии я не только был вегетарианцем, но и решил не идти в университет. Не зная, что с собой делать, я на деньги, скопленные обычным порядком, поехал в Париж — без определенных целей. В это время (1902—03 гг.) там функционировала так называемая "Высшая школа Общ. Наук". Там, с одной стороны, были заложены основы моего общественного образования. С другой — там открылся неизбежный выход из моего толстовского неделания. Я вошел в круг общественных революционных идей, а вместе с тем в революционную среду. В это время в Париже выступали с лекциями и рефератами Ленин, Мартов, Троцкий, Чернов и др. По окончании учебного года, без каких-либо устойчивых воззрений, я поехал в Москву, чтобы заниматься революционной деятельностью. Я поступил в университет только для того, чтобы не быть в глазах полиции без определенных занятий. Состоял членом центральных орггнизаций, руководивших студенческим движением. Кроме того, больше в силу личных связей, чем в силу научных убеждений, выполнял поручения эсеровской организации. Ездил с рефератами в провинцию и т. д. Весной 1904 г. был арестован с большим количеством нелегальщины. В качестве члена ПСР просидел в тюрьме до суда и по суду до революции 1905 г. и вместе с другими был освобожден толпой из московской Таганской тюрьмы. Тюрьма была главным местом и периодом моего образования. В тюрьме же была написана первая моя печатная работа, представляющая критику эсеровской аграрной программы или, вернее, ее обычного толкования (напеч. в прилож. к "Револ. Росс.", № 75 от 15 сентября 1905 г.). Выйдя из тюрьмы в дни свобод, снова стал работать в организациях ПСР, участвовал в восстании 1905 года, после которого должен был скрыться, и занялся вне Москвы научно-аграрными работами в издательстве Качоровского. С ним на короткое время снова ездил за границу, в Швейцарию, где продолжал научные занятия и чтение рефератов в кружках. По возвращении в Москву в годы реакции приступил вплотную к научно-литературной деятельности. В 1907 г. вышла моя первая легальная брошюра "Что даст земля городскому рабочему". В 1908 г. — книга "Земельная рента и основы земельного обложения". В1909 г. — к вопросу "Об эволюции сельского хозяйства". После этого начал сотрудничать в толстых журналах, главным образом в "Русском Богатстве". И именно с этого времени считаю себя вполне законченным марксистом. Писал только на экономические, преимущественно аграрные, темы. Все мои писания имели для меня не самостоятельный научный интерес, а исходили из интересов социалистического движения, как я понимал их. Тем не менее в те же годы я поступил снова в университет и готовился к профессуре. Но в конце 1910 г. без видимых причин был выслан в Архангельскую губ. на 3 года; оттуда продолжал сотрудничать в толстых журналах, главным образом народнического направления, постепенно расширяя круг трактуемых вопросов. В частности там были написаны статьи, вызвавшие большой шум, посвященные фактической ликвидации народничества и доказательству того, что старые социалистические группировки устарели, изжиты движением. Там же, в Архангельской губ., удалось, совместно с группой ссыльных, разработать и напечатать высокоценный архивный материал "Архангельская губ. — по статистическому описанию 1784 г. (итоги подворной переписи)".

В начале 1913 г., после амнистии, поселился в Петербурге и впервые вошел в литературную среду. В начале 1914 г., благодаря более или менее случайным обстоятельствам, получил предложение редактировать ежемес. журн. "Современник". Журнал был посвящен мною по преимуществу развитию идей о новых группировках в нашем социал. движении. В журнале приняли близкое участие видные представители различных течений российского социализма. Кроме того, писал в левоэсеровской газете и вообще чем дальше, тем больше занимался публицистикой. В мае 1914 г. был выслан из Петербурга, но продолжал нелегально жить там и редактировать журнал до самой революции 1917 г. Во время войны без колебания занял интернационалистические позиции. Сначала пытался защищать их в журнале, в результате из него ушли сотрудники-оборонцы как народнического, так и марксистского лагеря; потом выступил с рядом брошюр ("Наши левые группы и война", "К кризису социализма", "Почему мы воюем"). Война и международное социалистическое движение во время войны подтверждали мои идеи о необходимости новых группировок и в российском движении. В 1915 г. я вместе с сотрудн. и подписч. "Современника" перешел в новый журнал "Летопись", основанный Горьким, того же типа и направления, но с гораздо большими средствами. После революции 1917 г. группа "Летописи" основала и вела газету "Новая Жизнь" левого с.-д. направления.

Участвовал в событиях революции, был членом центральных советских учреждений (ЦИК) с первого дня революции до июня 1918 г. Сначала работал как беспартийный, затем вступил в автономную группу Мартова, к которой впоследствии примкнула вся разбитая РСДРП. В 20 г., после выступлений Мартова на конгрессе в Галле, вышел из меньшевистской партии. В годы советской власти работал в ряде советских учреждений в Москве, на Урале, в Берлине, Париже — большей частью в качестве экономиста и редактора периодических изданий. В те же годы написал "Записки о революции" (7 томов), охватывающие период революции до захвата советской власти. В 1923 г. издал книжку "О мировом хозяйстве". В вопросах международного рабочего движения с начала войны стоял на точке зрения III Интернационала и впоследствии — коммунизма; в вопросах внутренней экономической политики и социалист. строительства разделяю взгляды правящей партии со времени новой экономической политики. В соответствии с этим, считаю ошибочным все писанное мною до 1921 г. к оценке коммунистич. партии и ее роли в нашей революции. — Всего мною написано около 400 печ. листов — по вопросам экономики, публицистики, истории и проч. (в том числе 18 отдельных книг и брошюр).

20 января 1927 г.

[Был членом Коммунистической академии, в 1930 выведен из ее состава. В 1931 осужден как руководитель подпольной организации меньшевиков; в 1939 осужден вторично.]

{Гранат}

Оригинал статьи Суханов, Николай Николаевич на сайте Словари и энциклопедии на Академике

book about Nikolai Sukhanov

In an autobiographical essay dated 20 January 1927, Sukhanov –
born in Moscow on 10 December 1882 – remembered his childhood
and youth thus:
My father [Nikolai Samuilovich Gimmer] was a minor railway
official. He suffered from alcoholism and died in 1903; I never
saw him, nor did I ever know what is called a family. I spent
some of my childhood with my mother, but the larger part with
my grandmother. My mother [Ekaterina Pavlovna Simon] was a
clever and able woman from a noble family, yet without intellectual
culture, a midwife by profession. But I was never close to her.
I was of weak physique and compared with my schoolmates I did
badly in those activities that are characteristic of childhood and
adolescence. I was of a contemplative disposition. My first memories:
lack of money and endless, futile talks about divorce, partly
in French so that I should not understand – but I did half understand
and in the presence of strangers felt that I was the bearer of
some shameful secrets.1
Thanks to the painstaking research of Dr Arkadii Kornikov, of
the University of Ivanovo, who pieced together information on
Sukhanov’s family, we know that the Gimmers, his father’s family,
were of German descent; that his great-grandfather was a Protestant
pastor, while his grandfather, Samuil Philipovich Gimmer, was a
physician who had practised in the Novgorod province and had
acquired the title of Staff Physician and the rank of Titled
Councillor with the rights of a nobleman. Sukhanov’s father was
listed as of Russian nationality and Russian Orthodox religion.
Sukhanov’s mother, Ekaterina Pavlovna, also belonged to the
service nobility. Her father was a retired army officer and her mother,
Elizaveta Antonovna Simon, was a cultured, well-educated woman, an
admirer of Lev Tolstoy with whom she frequently corresponded.2
Until 1896, when he was 14, Sukhanov attended high school in
Moscow with his mother paying his way. He read a great deal and
was passionately interested in the theatre and music. But in that
year, as he recalled, a shadow was cast over his life by ‘my mother’s
sensational court case, the substance of which served Tolstoy as
material for his drama The Living Corpse.3 Having left her drunken
and dissolute husband in 1883 shortly after the birth of her son
Nikolai and gone to live with her mother, she met Stepan Ivanovich
Chistov whom she wanted to marry. But the Moscow Ecclesiastical
Consistory refused her application for a divorce on the grounds that
the evidence proving her husband’s ‘marital infidelity’ was
‘insufficient’. In despair, she persuaded her legal husband to feign
suicide: a farewell letter was prepared and his clothes, complete with
documents, were thrown down on the ice of the Moskva river while
he made off for Petersburg with the money she had given him.
Unfortunately, the fake suicide was soon exposed by the police
and the newly-wed couple were charged with bigamy. When the
court case was heard in Moscow, it became a country-wide sensation,
with all its details reported in the newspapers, including the
seven-year sentence of exile to Yeniseisk province in Siberia handed
down to the couple. But thanks to their case being taken up by
A.F. Koni, a well-known lawyer in the criminal appeals department
of the Senate, in 1898 Tsar Nikolai II, acting on the advice of his
minister of justice, commuted the sentence to one year’s imprisonment.
While his mother was in the Butyrki prison and employed as
a midwife, Sukhanov was left to fend for himself and began giving
private lessons in the afternoons and evenings. He was apparently
so successful at this, that the headmaster of his school asked him to
tutor his own sons. Earning more than he needed to keep himself,
he was able to spend the summer months of 1900 and 1901 travelling
by boat along the Volga from Nizhnii Novgorod to Astrakhan,
to the Urals, the Caucasus and the Crimea, and to Kiev, seeing
for himself how Russia, and rural Russia in particular, lived.
Distinguishing himself at his school , where he was the best student,
he read deeply in history, classical antiquity, literature and religion.
He was captivated by Tolstoy and his philosophy of self-improvement
and rejection of culture, but that included
a critical rejection of the political regime and of its economic
structure which turned me into a left-wing radical and induced
me to join illegal high school circles for general and political selfeducation.


source

**************************

Book Nikolai Sukhanov Chronicler of the Russian Revolution


ISRAEL GETZLER was born in 1920 in Berlin and spent the war years in Soviet Russia. He is the author of Martov: A Political Biography of a Russian Social Democrat, Neither Toleration Nor Favor: The Australian Chapter of Jewish Emancipation, Kronstadt: The Fate of a Soviet Democracy, and of numerous articles and chapters in scholarly journals and books.

Cсылки о СУХАНОВЕ в интернете

Материал из Википедии

Николай Николаевич Суханов (настоящая фамилия Гиммер; 27 ноября 1882, Москва — 29 июня 1940, Омск) — участник российского революционного движения, экономист и публицист.


Kindheit und Jugend

Vater, Nikolai Samuilovich Gimmer,
Mutter, Ekaterina Pavlovna Simon,
grandfather, Samuil Philipovich Gimmer
great-grandfather was a Protestant pastor

Семён РЕЗНИК Заметки на полях книги А.И. Солженицына «Двести лет вместе»
Такой тут наклон: чужеродному Гиммеру с его бездушной идеологией плевать на матушку-Россию, а генеральская «суздальщина» — это кровоточащее сердце!

Почему Суханов-Гиммер чужероден? В полицейском досье он проходил как православный и великоросс, да и в его внешности никаких признаков чужеродности замечено не было: «телосложение — среднее, цвет глаз — серый, волосы — белокурые, на голове курчавые, борода густая, рост — 171 см, на лице следы натуральной оспы; рубцов, родимых пятен не имеется»14.

Н.Н.Суханов-Гиммер

Правда, у отца Николая Николаевича Гиммера было «подозрительное» отчество — Николай Самуилович, а девичья фамилия матери Екатерины Павловны Симон намекает на предков — выходцев из Франции или Швейцарии. В Суханове-Гиммере было, видимо, намешано много кровей — германской, скандинавской, французской, возможно, и еврейской. Подобное было типично для многих дворянских фамилий, что не дает никаких оснований отлучать их от русской культуры. В Суханове-Гиммере её настоялось столько, что хватило бы не на одного генерала Корнилова, гордившегося своим происхождением из казаков, а на целое казачье войско. (Как раз для самосознания казачества были характерны местнические, автономистские тенденции, сыгравшие не последнюю роль в гражданскую войну, когда казаки у себя дома, на Дону, активно восстали против большевиков, но стали покидать Добровольческую армию, когда Деникин двинул её на Москву.

Екатерина Павловна Симон вышла замуж за Николая Самуиловича Гиммера не по любви, а по настоянию своей волевой матери Елизаветы Антоновны, бедной вдовы офицера-прапорщика. Она, видимо, полагала, что хорошо пристроила дочь: за дворянина, пусть без состояния, но имеющего службу. Но, как выяснилось через какое-то время, Николай Самуилович был неизлечимо болен распространенной русской болезнью, из-за чего не раз терял службу, обрекая семью на полунищенское существование. С годами он всё больше опускался на «дно». Это был человек, словно бы сошедший со страниц русской литературы: нечто среднее между Мармеладовым из романа Достоевского и Бароном из пьесы Горького.

Екатерина Павловна оставила пропащего мужа, окончила курсы акушерства, стала работать. А затем сошлась с молодым предпринимателем С.И. Чистовым и, чтобы вступить в законный брак с избранником своего сердца, потребовала развода. Николай Самуилович, человек слабый и добрый, на всё был согласен, но Московская духовная консистория в разводе им отказала. Тогда, по наущению супруги, Николай Самуилович повторил подвиг еще одного литературного героя — из романа Чернышевского. Он симулировал самоубийство, чтобы «вдова» его могла обрести свое счастье. Но в жизни получилось не как в романе: обман раскрылся. Супругов судили и отправили на поселение в Восточную Сибирь, откуда их вызволил сенатор А.Ф. Кони, разбиравший кассационную жалобу по неординарному делу. Пресса долго смаковала подробности «сексуального» (как сейчас сказали бы) скандала. А когда шум несколько поутих, возникла новая сенсация: газетчики прознали, что Лев Толстой пишет драму на этот сюжет.

Юный Николай Гиммер, осыпаемый злыми насмешками товарищей-гимназистов, так больно переживал семейную драму, что решился на отчаянный шаг. Он добился встречи с Львом Николаевичем и просил пощадить его и его мать. Великий писатель дал обещание не публиковать пьесу и сдержал слово. Пьеса пролежала под спудом десять лет, до смерти автора. Опубликовали «Живой труп» уже его наследники, и пьеса тотчас заняла ведущее место в репертуарах сотен театров по всей России. Рецензенты, естественно, не преминули вспомнить о прототипах главных героев.

***********************************************
СУХАНОВ ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ, помощник партийного функционера Г.М. Маленкова с 1936 до 1955 г. Родился в 1904 году. В августе 1956 года Судебной коллегией Московского городского суда был приговорен к десяти годам лишения свободы за хищение государственного имущества.

***********************************************

А. Корникова. А в 1995 году была опубликована его монография «Судьба российского революционера: Н. Н. Суханов — человек, политик, мемуарист».
ссылка 2
ссылка 1
ссылка 3


***********************************************
Жены Суханова

СУХАНОВ (наст. фам. - Гиммер) Николай Николаевич
(27.11.1882 - 29.06.1940)
Социал-демократ.
1-я жена - Шатерникова Софья Михайловна,
2-я жена - Флаксерман Галина Константиновна, 3-я жена - Крымшамхалова Наталия Николаевна,
сыновья от 1-го брака - Евгений, Лев)

источник

***********************************************

книга Суханова

Суханов, Николай Николаевич (1882 - 1940).

К вопросу об эволюции сельского хозяйства : социальные отношения в крестьянском хозяйстве России / Ник. Суханов. - М. : книгоизд-во "Сотрудничество", 1909 (т-во тип. А. И. Мамонтова) . - 414 с. - (в изд. обл.)
Подлин. фамилия авт.: Гиммер. Книгоизд-во "Сотрудничество" указано на обл. Посвящ. памяти Михаила Михайловича Шатерникова: с. 3. В изд. обл. Ц. 2 р. 50 к. Листы не разрезаны. Инв. № 24296.
Экслибрис: Юдин Г. В., штамп. ; Енисейское центральное книгохранилище, штамп
ГРНТИ 06
УДК 333
Рубрики: Сельское хозяйство--Эволюция--Россия, 19 в.

Крестьянское хозяйство--Социальные отношения--Россия, 14 - 19 вв.

Сельскохозяйственная статистика--Россия, 19 в.

Доп.точки доступа:
Шатерников, Михаил Михайлович \посвящ.\
Экз-ры: ОРК

***********************************************

ФЛАКСЕРМАН Галина Константиновна
Прототип Живого трупа
википедия

Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898 - 1991

Воспоминания Галины Константиновны Флаксерман


История матери Суханова Екатерина Павловна Симон - Суханова(Гиммер) - Чистова

***********************************************


Nikolai Nikolaevich Gimmer (he adopted the name Sukhanov in 1907) was born in 1882 to a minor railway official of German descent whom he never knew and a mother to whom he said (in a brief autobiographical sketch he wrote in 1927) he was never close. Well, it turns out his mother, Ekaterina Pavlovna Simon, was at the center of one of the most notorious Russian court cases of the late 19th century. In love with Stepan Ivanovich Chistov but unable to divorce her worthless, drunken husband and marry him because "the Moscow Ecclesiastical Consistory refused her application for a divorce on the grounds that the evidence proving her husband's 'marital infidelity' was 'insufficient'," she convinced Gimmer to fake a suicide: his clothes and a farewell note were left on the ice of the Moskva River, while he took a train to Petersburg with the money she'd given him. Unfortunately, the police figured out the deception, and she and her new husband were charged with bigamy, and the details of the case (fully reported in the papers) riveted the country (and became the basis for Tolstoy's play The Living Corpse, Живой труп). They were sentenced to seven years' exile in Siberia, but "thanks to their case being taken up by A. F. Koni, a well-known lawyer in the criminal appeals department of the Senate, in 1898 Tsar Nikolai II, acting on the advice of his minister of justice, commuted the sentence to one year's imprisonment." So the teenaged Nikolai spent a year of high school fending for himself while his mother was in Butyrki Prison.

***********************************************
Фотографы и фотографические ателье дореволюционной России
два Московских фотографа
Гиммер Иосиф Самойлович (Мясницкая, д.Вятского подв.)
Гиммер Самуил Филиппович (Никитский бул., д.Ивлева)

***********************************************

In an autobiographical essay dated 20 January 1927, Sukhanov –
born in Moscow on 10 December 1882 – remembered his childhood
and youth thus:
My father [Nikolai Samuilovich Gimmer] was a minor railway
official. He suffered from alcoholism and died in 1903; I never
saw him, nor did I ever know what is called a family. I spent
some of my childhood with my mother, but the larger part with
my grandmother. My mother [Ekaterina Pavlovna Simon] was a
clever and able woman from a noble family, yet without intellectual
culture, a midwife by profession. But I was never close to her.
I was of weak physique and compared with my schoolmates I did
badly in those activities that are characteristic of childhood and
adolescence. I was of a contemplative disposition. My first memories:
lack of money and endless, futile talks about divorce, partly
in French so that I should not understand – but I did half understand
and in the presence of strangers felt that I was the bearer of
some shameful secrets.

****
Sukhanov’s family, we know that the Gimmers, his father’s family,
were of German descent; that his great-grandfather was a Protestant
pastor, while his grandfather, Samuil Philipovich Gimmer, was a
physician who had practised in the Novgorod province and had
acquired the title of Staff Physician and the rank of Titled
Councillor with the rights of a nobleman. Sukhanov’s father was
listed as of Russian nationality and Russian Orthodox religion.

Стоимость пива на Октоберфест 2009 - 8,60 евро

стоимость 1 литра пива в евро на Октоберфест за последние 50 лет:

1950 0,85
1960 0,95
1970 1,3

1980 2,4
1990 3,6
2000 5,9
2001 6,51
2002 6,8
2003 6,8
2004 7,05
2005 7,15
2006 7,42
2007 7,30 - 7,90
2008 8,30
2009 8,60

стоимость бутылки минеральной воды в 2009 году - 6,63 евро за литр

статистика Октоберфест

Oktoberfest Bierpreis Preisentwicklung - 8.60 Euro

Oktoberfest 2009: Bierpreise klettern auf bis zu 8,60 Euro

Der Bierpreis erhöht sich von DM 1,30 auf DM 1,40 pro Liter.

Die Mass Bier-Preis-Entwicklung des Oktoberfest seit den 50er Jahren:
1950 0,85
1960 0,95
1970 1,3

1980 2,4
1990 3,6
2000 5,9
2001 6,51
2002 6,8
2003 6,8
2004 7,05
2005 7,15
2006 7,42
2007 7,30 - 7,90


2009
Besonders Weißbiertrinker müssen auf der nächsten Wiesn wieder tiefer in die Tasche greifen: Bis zu 13,60 Euro verlangen die Wirte für einen Liter. Aber auch die Preise für eine Maß Bier steigen teilweise um 6 Prozent auf bis zu 8.60 Euro.


Bierpreis-Vergleich

Nichts erhitzt die Gemüter der Wiesnbesucher so sehr wie die unaufhörlich kletternden Bierpreise. In dieser Saison müssen die Besucher wieder tiefer in die Tasche greifen. Der Spitzenpreis liegt 2008 bei 8,30 Euro – 40 Cent mehr als 2007. Zum Vergleich: 1958 kostete die Maß Bier 1,70 Mark.

Oktoberfest-Statistik

Nach den Ermittlungen der Veranstaltungsabteilung des Tourismusamtes beträgt der Bierpreis in den gastronomischen Großbetrieben im Stadtgebiet München zwischen 6,50 € und 8,20 € (Vorjahr 6,20 € und 7,80 €) pro Maß.

Погружение на “Титаник" - на аппаратах МИР

Сергей Викторович Смолицкий - Погружение на “Титаник”: совместная работа с Джеймсом Камероном

Впервые "Академик Мстислав Келдыш" работал на "Титанике" в 1981 году. Это была совместная американо-канадско-советская экспедиция. В ней были сняты два фильма - документальный телевизионный для американского телевидения и полу-игровой полу документальный — для кинотеатров системы IMAX. Документальный фильм о "Титанике" тогда обошел экраны кинотеатров IMAX во всем мире - они есть практически во всех крупных городах за рубежом. Когда в 1995 году, после подводных съемок с Джеймсом Камероном мы зашли в Роттердам, я искал в книжных магазинах книги о "Титанике" (до выхода оскароносного фильма у нас их было мало – кроме книги Льва Скрягина я других и не вспомню). Там они были, но, по большей части, на голландском языке. Я предпочитал английский или немецкий. Продавец сказал, что может достать такие, но дня через три. "Через три дня мы будем в море". - "А откуда вы"? - "Я с русского судна "Академик Келдыш". Мы снимали фильм о "Титанике", - сказал я, имея в виду фильм, который должен был выйти на экраны через три года. "Знаю, - сказал продавец, - это фильм об экспедиции 1991 года с американцами и канадцами". "Да, - подумал я, - вот бы дома у нас так же знали о наших экспедициях".


Работу под водой в отсеке "Мира-1" эмоциональный режиссер описывает следующим образом: "К каждому погружению мы готовились как к высадке на Луну, часами отрабатывалось каждое движение на миниатюрных макетах батискафов, все фиксировалось видеокамерами, вычерчивались схемы, строились диаграммы, команды батискафов получали подробнейшую раскадровку предстоящих съемок. Разумеется, всякий раз на дне все шло наперекосяк. Например, в и без того крохотном иллюминаторе ограничена видимость, и штурману приходится управлять машиной весом в восемнадцать тонн среди бурных, непредсказуемых подводных течений - и в кромешной темноте. В представленном вашему вниманию рецепте стопроцентных удовольствий недостает лишь одного - безумного режиссера, заставляющего оба подводных агрегата находиться в непосредственной близости друг от друга и от горы металла, опутанной стальными кабелями". (Там же).

Сергей Викторович Смолицкий

Робот Nereus погрузился на дно Марианской впадины

June 2, 2009
Hybrid Remotely Operated Vehicle “Nereus” Reaches Deepest Part of the Ocean


Nereus is first vehicle to enable routine scientific investigation to the deepest ocean depths worldwide


A new type of deep-sea robotic vehicle called Nereus has successfully reached the deepest part of the world’s ocean, reports a team of U.S. engineers and scientists aboard the research vessel Kilo Moana. The dive to 10,902 meters (6.8 miles) occurred on May 31, 2009, at the Challenger Deep in the Mariana Trench in the western Pacific Ocean.

The dive makes Nereus the world’s deepest-diving vehicle and the first vehicle to explore the Mariana Trench since 1998.

Nereus’s unique hybrid-vehicle design makes it ideally suited to explore the ocean’s last frontiers. The unmanned vehicle is remotely operated by pilots aboard a surface ship via a lightweight, micro-thin, fiber-optic tether that allows Nereus to dive deep and be highly maneuverable. Nereus can also be switched into a free-swimming, autonomous vehicle.




Робот Nereus погрузился на дно Марианской впадины


Подводный катамаран Nereus стал третьим глубоководным аппаратом, достигшим дна Марианской впадины. Видеосъёмка и фотографии дна, опубликованные в ночь на среду, являются первыми данными со дна мира более чем за 10 лет. Образцы грунта и донной живности, в том числе морской огурец, уже изучают специалисты.

В воскресенье, 31 мая, человечество вновь достигло самой глубокой точки Тихого, да и всего мирового океана – в провал Челленджера на дне Марианской впадины опустился американский глубоководный аппарат Nereus. Аппарат взял пробы грунты и провёл подводную фото- и видеосъёмку на максимальной глубине, подсвеченной лишь его светодиодным прожектором – дневной свет таких глубин никогда не достигает. В ночь на среду по Москве американский Национальный научный фонд и Вудхоулсовский океанографический институт опубликовали две фотографии, сделанные Nereus’ом.

Нынешнее погружение – первое за десять с лишним лет. Последний раз на дно Марианского жёлоба погружался японский аппарат «Кайко» в 1998 году; к сожалению, пять лет спустя трос, соединявший «Кайко» с поверхностью, оборвался в ходе выполнения научных работ в другой части океана, и аппарат утонул. А люди на дно Марианской впадины спускались и вовсе всего один раз – в 1960 году француз Жак Пикар и американец Дон Уолш провисели в толстой стальной батисфере Trieste над самым дном впадины в течение 20 минут; с тех пор ни один человек на такую глубину не возвращался. Глядя на отсчёты глубины, полученные разными аппаратами, можно подумать, что Тихий океан потихоньку мелеет.



Во время нынешнего погружения приборы Nereus’а зафиксировали глубину в 10 902 метра. Показатель «Кайко», впервые опустившегося сюда в 1995 году, составил 10 911 метров, а Пикар с Уолшем измерили значение в 10 912 метров. На многих же российских картах до сих пор приводится значение 11 022 метра, полученное советским океанографическим судном «Витязь» в ходе экспедиции 1957 года. Разумеется, всё это свидетельствует о неточности измерений, а не о реальном изменении глубины: кросс-калибровку измерительной аппаратуры, давшей приведённые значения, никто не проводил.

Давление на этой глубине более чем 1100 раз превышает атмосферное, и Nereus, названый именем древнегреческого морского старца Нерея, построен так, чтобы выдерживать такие испытания. Плавучесть подводного катамарана поддерживают около полутора тысяч полых сфер из особой сверхпрочной керамики; они упакованы в пластиковые соты, чем-то напоминающие лунки для яиц на дверце холодильника. А энергию аппарату дают свыше 4 тысяч литий-ионных аккумуляторов, вроде тех, что питают наши мобильные телефоны и лэптопы. Все вместе они способны запасти до 15 кВт-часов электроэнергии, которых хватает на несколько часов подводного плавания с максимальной скоростью 3 узла (это примерно 5,5 км/час – скорость пешехода).




описание продводного робота Nereus